Автор: Чэнь Хуэй (Китай)

Я выросла в обычной китайской семье. Мой отец был военным, и поскольку он с малых лет формировал меня и оказывал на меня влияние, я пришла к убеждению, что призвание и долг солдата — служить Родине, выполнять приказы и самоотверженно нести службу в интересах Коммунистической партии и народа. Кроме того, я сама решила стать солдатом и пойти по стопам отца. Однако по мере того, как шло время и происходили определенные события, ход моей жизни и направление моих стремлений постепенно менялись. В 1983 году я услышала Евангелие Господа Иисуса. Особое водительство Святого Духа заключалось в том, что такой, как я, с раннего возраста отравленной атеизмом и китайской коммунистической идеологией, было позволено глубоко проникнуться любовью Господа Иисуса. Услышав Евангелие, я начала жить верой в Бога — стала посещать церковь, молиться и петь гимны во славу Господа. Эта новая жизнь принесла мне великую безмятежность и мир. В 1999 году я приняла Евангелие последних дней возвратившегося Господа Иисуса — Всемогущего Бога. Непрестанно читая Божье слово, встречаясь и беседуя с братьями и сестрами, я пришла к пониманию многих истин и узнала о безотлагательном намерении Бога спасти человечество. Я чувствовала, что Бог даровал каждому из нас великое призвание и ответственность, и поэтому с готовностью погрузилась в дело распространения благой вести.

Однако жестокие гонения со стороны коммунистических властей разрушили мою безмятежную и счастливую жизнь. В августе 2002 года мы с мужем отправились на северо-запад, чтобы благовествовать нескольким нашим соработникам в Господе. Однажды вечером, когда у меня была встреча с братьями и сестрами, только недавно принявшими Божью работу последних дней, я вдруг услышала грохот и увидела, как, силой вышибив дверь, внутрь ворвались шесть или семь похожих на дьяволов полицейских, размахивающих дубинками. Один из них указал на меня и злобно рявкнул: «В наручники ее!» Двое полицейских приказали нам стать к стене и не двигаться, а сами, словно банда налетчиков, принялись рыться в ящиках и сундуках по всему дому. Они тщательно обыскали все, что, как им казалось, можно было использовать для сокрытия вещей, и в мгновение ока перевернули все вверх дном. Наконец один из полицейских нашел в сумке моей сестры евангельскую брошюру, а также книгу Божьего слова и, свирепо уставившись на меня, крикнул: «Проклятье, тебе что, жить надоело? Приехала сюда распространять свое Евангелие. Откуда это у тебя?» Я не отвечала, поэтому он рявкнул: «Не хочешь говорить, да? Мы развяжем тебе язык. Шевелись! Поедем туда, где ты заговоришь!» С этими словами он выволок меня из дома и бросил в полицейскую машину. В этот момент я поняла, что они не просто послали шесть или семь полицейских — по обеим сторонам дороги выстроилось множеством вооруженных спецназовцев. Когда я увидела, сколько живой силы они развернули, чтобы схватить нас, я страшно испугалась и без раздумий стала молиться Богу, прося у Него водительства и защиты. Вскоре после этого мне на ум пришел отрывок из Божьего слова: «Ты знаешь, что все сущее в среде обитания, окружающей тебя, находится там с Моего позволения, все спланировано Мной. Прозревай и угождай Моему сердцу в той окружающей среде, которую Я тебе даровал. Не бойся, Всемогущий Бог воинств непременно будет с тобой — Он стоит за вами и является вашим щитом» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале эпохи, глава 26). Я подумала: «Верно! Бог — моя опора; в какую бы ситуацию я ни попала, Бог, Владыка и Творец всего сущего, всегда рядом со мной. Он поможет мне преодолеть любую ситуацию, с которой я могу столкнуться. Ибо Он верен, Он — Тот, Кто управляет и руководит всем сущим». От таких мыслей ко мне вновь вернулось ощущение спокойствия.

Когда меня привезли в отдел уголовного розыска, было около десяти часов вечера. Меня сфотографировали, а потом отвели в комнату для допросов. Когда я вошла, там, к моему удивлению, уже сидело четверо или пятеро головорезов довольно зверского вида. Едва я вошла, они окружили меня, как стая голодных волков, которых, казалось, взращивали для убийства. Я чрезвычайно нервничала и в отчаянии молилась Богу. Поначалу молодчики из полиции меня и пальцем не трогали, мне просто приказали стоять три или четыре часа. Я простояла так долго, что ноги и ступни стало сводить от боли, они онемели, а во всем теле ощущалась невероятная усталость. Около часа или двух ночи меня пришел допрашивать начальник отдела уголовного розыска. Я не могла сдержать нервную дрожь. Пристально уставившись на меня, начальник стал сыпать вопросами: «Отвечай! Откуда ты? С кем ты здесь поддерживаешь связь? Кто у вас главный? Где вы собирались? Сколько человек работает под твоим началом?» Когда я не ответила, он впал в ярость, схватив меня за волосы и начав осыпать ударами и пинками. Как только я была сбита с ног, он продолжил пинать меня еще сильнее. В ушах у меня в тот момент зазвенело так, что я вообще ничего не слышала, а голова, казалось, готова была взорваться от пронзительной боли. Я не могла удержаться, чтобы не закричать от боли. После нескольких попыток сопротивляться, я осталась лежать на полу, не в силах пошевелиться. Начальник опять схватил меня за волосы и поднял на ноги, в этот момент четверо или пятеро этих озверевших головорезов окружили меня и стали бить ногами и кулаками; я упала на землю, закрыв голову руками, катаясь по полу и корчась от боли. Головорезы из полиции дали себе волю — каждый пинок, каждый удар кулака был убойным. Избивая меня, они орали: «Заговоришь ты или нет? Только попробуй не заговорить! Говори или тебе крышка!» Видя, что я до сих пор молчу, начальник злобно пнул меня в лодыжку. Всякий раз, когда он бил меня, было ощущение, словно в кости мне вгоняют гвозди, боль была невыносимой. После этого они продолжали бить ногами по всему телу, пока мне не стало казаться, что каждая косточка раздроблена, а жестокие спазмы, которые терзали мои внутренности, причиняли такую боль, что я едва могла перевести дух. Я лежала на полу, хватая ртом воздух и заливаясь слезами из-за мучений. В сердце своем я взывала к Богу, говоря: «Милостивый Боже! У меня больше нет сил. Прошу тебя, защити меня, потому что я боюсь, что не переживу эту ночь. Милостивый Боже, дай мне сил...» Не знаю, как долго продолжалась пытка. У меня просто сильно кружилась голова, и я испытывала такую мучительную боль, что казалось, словно мне одну за другой отрывают конечности. Боль была такой сильной, что все тело буквально онемело. Один из полицейских молодчиков сказал: «Похоже, тебе все еще мало. Ладно, ты у меня заговоришь!» С этими словами он поднял что-то похожее на электродрель и ударил этим меня по лбу. Каждый удар глубоко отдавался в моем мозгу, и каждый раз, когда он бил меня, все мое тело словно немело, а затем безвольно обмякало и начинало непрерывно дрожать. Увидев, как сильно я страдаю, они, похоже, остались довольны своей работой и зашлись громким смехом. Посреди моих страданий фрагмент Божьего слова дал мне наставление и просвещение: «Ты должен проходить через трудности ради истины, ты должен отдать себя истине, ты должен терпеть унижение ради истины, и, чтобы приобрести больше истины, ты должен перенести больше страданий. Это то, что ты должен делать» (Слово, том I. Божье явление и работа. Жизненный путь Петра — познание им обличения и суда). Божье слово дало мне невероятную силу, я снова и снова повторяла в уме этот отрывок. Я думала: «Мне нельзя поддаваться сатане и разочаровывать Бога. Ради обретения истины я клянусь перенести любые страдания, и даже если это для меня будет означать смерть, все равно это будет стоить того, я проживу жизнь не напрасно!» Эта шайка бесов допрашивала меня всю ночь до самого утра, но поскольку у меня было Божье слово, укреплявшее меня, я смогла выдержать их пытки! В конце концов, они исчерпали все возможные стратегии и беспомощно сказали: «Ты же вроде обычная домохозяйка без особых талантов, так как же твой Бог дал тебе такую огромную стойкость?» Я знала, что это не из-за меня эти полицейские головорезы смягчились, — напротив, они сдались перед властью и силой Бога. Я на собственном опыте удостоверилась в том, что Божье слово есть истина, что оно способно наполнить людей безмерной силой, и если поступать по слову Божьему, можно преодолеть человеческий страх смерти и победить сатану. В результате всего этого моя вера в Бога стала еще сильнее.

На второй день, около семи утра начальник снова пришел допрашивать меня. Увидев, что я по-прежнему не хочу говорить, он попытался заманить меня в ловушку еще одним хитрым трюком. Пришел какой-то лысеющий полицейский в штатском, помог мне встать и проводил к кушетке. Расправив мою одежду, он похлопал меня по плечу и, изображая обеспокоенность, сказал с фальшивой улыбкой: «Ну ты даешь, ведь нет смысла так страдать. Просто поговори с нами, и потом можешь отправляться домой. Зачем оставаться здесь и терпеть все эти мучения? Дома тебя ждут твои дети. Знаешь, как мне больно смотреть на то, как ты мучаешься?» Слушая всю его ложь и глядя на это отвратительное, бесстыдное лицо, я стиснула зубы от злости и подумала: «Ты ведь просто бес, городящий всевозможную ложь для того, чтобы меня обмануть. Не смей и на секунду подумать, что я предам Бога! Даже не мечтай, что я скажу хотя бы слово о церкви!» Полицейский, видя, что я остаюсь равнодушной, похотливо уставился на меня и стал меня облапывать. Я машинально отодвинулась от него, но мерзавец одной рукой удерживал меня, не давая пошевелиться, а другой схватил за грудь. Я вскрикнула от боли и почувствовала безмерную ненависть к этому человеку; я так разозлилась, что меня всю трясло, а по щекам текли слезы. Я бросила на него взгляд, полный гнева, и он, увидев выражение моих глаз, отстал от меня. На этом личном опыте я воистину удостоверилась в злой, реакционной и жестокой природе коммунистических властей. Я увидела, что представители «народной полиции», работавшей на учреждение КПК, на самом деле просто были презренными, бесстыжими головорезами и подонками, совершенно лишенными совести! Поскольку за сутки я не выпила ни капли воды, мое тело было опасно истощено, и у меня в самом деле не было уверенности, что я смогу и дальше переносить все это. Меня неожиданно охватила глубокая тоска и ощущение безнадежности. И тут мне вспомнился церковный гимн: «Я был угнетен и арестован большим красным драконом, я еще более полон решимости следовать за Богом. Я вижу, насколько зол великий красный дракон; как он может терпеть Бога? Бог пришел во плоти — как я мог не последовать за Ним? Я оставляю сатану и с решимостью последую за Богом. Там, где находится дьявол, путь веры в Бога труден. Сатана следует по пятам, нет безопасного места для существования. Верить в Бога и поклоняться Богу — это абсолютно праведное дело. Выбираю любить Бога, я буду верен до конца. Уловки дьявола жестоки, порочны и поистине достойны презрения. Получив ясное представление о лице сатаны, я возлюбил Христа еще больше. Я никогда не поддамся сатане и не буду вести бесполезное существование. Я перенесу все мучения, невзгоды и боль и вытерплю самые темные ночи, чтобы принести Богу утешение, я принесу победное свидетельство и посрамлю сатану» («Поднимаясь среди тьмы и гнета» в книге «Следуйте за Агнцем и пойте новые песни»). Этот звучный и сильный гимн стал для меня сильной мотивацией: эти бесы преследуют верующих подобным образом, потому что ненавидят Бога. Их подлая и злая цель состоит в том, чтобы помешать нам верить в Бога и следовать за Ним, и тем самым сорвать и разрушить Божью работу и уничтожить шанс человечества на спасение. В ключевой момент этой духовной битвы я не могла лечь и позволить себе стать мишенью для насмешек сатаны. Чем больше сатана мучил меня, тем яснее я видела его бесовское лицо и тем сильнее мне хотелось оставить его и встать на сторону Бога. Я верю, что Бог победит, и что сатана обречен быть поверженным. Я не могла сдаваться, мне хотелось положиться на Бога и нести сильное и звучное свидетельство о Нем.

Когда полицейские поняли, что не добьются от меня никакой ценной информации, они прекратили допрос и в тот же вечер перевезли меня в следственный изолятор. К тому моменту я была избита до неузнаваемости — лицо распухло, глаза нельзя было открыть, ссадины на губах. Надзиратели в следственном изоляторе бегло взглянули на меня и, увидев, что я избита до полусмерти, не захотели брать на себя ответственность за случившееся и отказались принять меня. Однако после переговоров около семи вечера меня наконец впустили и отвели в камеру.

В тот вечер я впервые с момента ареста принимала пищу: твердую, черную, скрипящую на зубах булочку, приготовленную на пару, которую было ни разжевать, ни проглотить, и миску супа из увядших овощей с плавающими в ней дохлыми червями и слоем грязи на дне. Ничто из этого не помешало мне проглотить эту еду так быстро, как я только могла. Поскольку я была верующей, в последующие дни надзиратель часто подстрекала других заключенных превратить мою жизнь в ад. Однажды по команде старшей по камере ее подпевалы схватили меня за волосы и ударили головой о стену. Они разбили мне голову так сильно, что я ощутила головокружение и ничего не соображала. Кроме того, ночью они не позволяли мне спать на кровати, поэтому мне приходилось спать на холодном бетонном полу рядом с унитазом. Более того, тюремные надсмотрщики заставляли меня цитировать по памяти правила следственного изолятора, а если я цитировала их неверно или забывала, меня хлестали кожаным ремнем. Столкнувшись с этими почти постоянными нечеловеческими пытками и унижением, я упала духом и стала думать, что лучше просто умереть, чем, словно зверь в клетке, страдать изо дня в день. Много раз, когда я уже была близка к тому, чтобы разбить себе голову о стену и покончить с этим, Божьи слова наставляли меня: «В эти последние дни вы должны свидетельствовать о Боге. Неважно, сколь велико ваше страдание, вы должны идти до самого конца, и даже на последнем издыхании вы все равно должны быть преданы Богу и подвластны Ему. Только это и есть истинная любовь к Богу, и только это и есть твердое и громкое свидетельство» (Слово, том I. Божье явление и работа. Только переживая тяжелые испытания, можно познать красоту Бога). Слова Божьи укрепляли меня и согревали мне сердце. Пока я размышляла над Божьими словами, из моих глаз лились слезы. Я думала о том, что когда меня жестоко избивали полицейские головорезы, именно Божья любовь проявляла заботу обо мне все это время, Он наставлял меня Своими словами, Он давал мне веру и силу, и позволял мне стойко выживать в этой ужасной пытке. Оскорбления и издевательства, которые я терпела от старшей по камере, и истязания от остальных заключенных чуть не довели меня до нервного срыва. Я уже подумывала о том, чтобы покончить с собой, Божьи слова вновь дали мне веру и мужество встать на ноги. Если бы Бог не был рядом и не охранял меня, эти злодеи давно бы уже замучили меня до смерти. Перед лицом великой любви и милости Божьей я не могла больше пассивно сопротивляться и огорчать Божье сердце. Я должна была твердо стать на защиту Бога и отплатить верностью за Его любовь. Внезапно, после того, как я исправила свое отношение, Бог побудил другую сокамерницу встать и протестовать от моего имени, и они со старшей по камере ввязались в большую драку. В конце концов старшая заключенная смягчилась и позволила мне спать на кровати. Благодарение Богу. Если бы не милость Божья, с моим тщедушным телосложением, если бы я и дальше все время спала на сыром, холодном бетонном полу, то, если бы не умерла, так стала бы калекой. Так мне удалось пережить два изматывающих месяца в следственном изоляторе. За это время полицейские головорезы допрашивали меня еще дважды, используя все ту же стратегию «хороший полицейский — плохой полицейский». Тем не менее, с Божьей защитой я сумела распознать коварный сатанинский план и сорвать их подлый замысел. В итоге у них просто закончились стратегии, и после всех провалившихся допросов меня наконец приговорили к трем годам лишения свободы и отправили отбывать наказание во вторую женскую тюрьму.

С первого же дня моего прибытия в тюрьму меня заставили заниматься изнурительным физическим трудом. Мне приходилось работать по десять часов в день, ежедневно я должна была вязать один свитер, либо изготавливать от тридцати до сорока предметов одежды, либо упаковывать десять тысяч пар палочек для еды. Если бы я не справлялась с заданиями, мой тюремный срок был бы продлен. Словно невыносимый физический труд не был достаточно изнурительным, по вечерам нас заставляли участвовать в своего рода политической промывке мозгов, призванной сломить наш дух, во время которой нас заставляли изучать тюремные правила, законодательство, марксизм-ленинизм, а также идеи Мао Цзэдуна. Всякий раз, когда я слышала, как надзиратели проповедуют нам свои атеистические нелепости, меня начинало тошнить, и я испытывала абсолютную ненависть к их презренным, бесстыдным методам. За все время моего пребывания в тюрьме у меня не было ни одной ночи крепкого сна — зачастую наш сон посреди ночи прерывали свистки тюремных надзирателей. Нас либо заставляли подняться и выстроиться в коридоре без видимой причины, либо давали нам задания вроде переноски картофеля, зерна и фуража. Каждый мешок весил более 50 килограммов. Зимними ночами нам приходилось справляться с воющим и пронизывающим до костей ветром. Мы ползли и ковыляли вперед, еле передвигая ноги, иногда даже падая под тяжестью наших грузов. Часто в два или три часа ночи я тащила свое усталое тело обратно в камеру, измученная и со слезами на глазах. В такие ночи усталость, холод и гнев, смешавшись, не давали мне снова заснуть. Когда я думала о том, что мне предстоит вынести еще три долгих года заключения, я всякий раз впадала в еще более глубокое отчаяние, и переутомление сковывало все мое тело. Бог прекрасно знал о моих страданиях, и в самые тяжелые моменты Он побуждал меня вспомнить следующий отрывок из Его слов: «Не унывай, не будь слабым, и Я все разъясню тебе. Дорога в Царство не такая гладкая, ничто не дается просто! Ты хочешь, чтобы благословения давались тебе легко, не так ли? Сегодня каждому предстоит столкнуться с горькими испытаниями. Без таких испытаний любящее сердце, которое располагает вас ко Мне, не укрепится, и в вас не будет истинной любви ко Мне. Даже если эти испытания — лишь незначительные обстоятельства, всякий должен через них пройти, просто тяжесть испытаний будет различаться от одного человека к другому» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале эпохи, глава 41). Божьи слова были серьезным утешением для моего обиженного и страдающего сердца, они позволили мне понять Его волю. Ситуация, в которой я сейчас оказалась, была настоящим испытанием. Бог хотел увидеть, останусь ли я верна Ему среди таких страданий, истинно ли я люблю Его. Хотя три года в тюрьме были очень долгим сроком, но с Божьим словом, наставляющим меня, а также с Божьей любовью, поддерживающей меня, я знала, что я не одинока. Чтобы вынести всю боль и страдания и победить сатану, я полагалась на Бога. Я не могла себе позволить робости.

Мрак и зло коммунистов просматривались в каждом аспекте этой тюрьмы, которую они контролировали, но Божья любовь всегда была со мной. Однажды надзиратель приказала мне отнести на пятый этаж мешок с палочками для еды. Так как ступеньки были покрыты льдом, мне из-за тяжелого мешка пришлось идти очень медленно. Тем не менее, надзиратель продолжала требовать, чтобы я поторопилась, и, опасаясь, что за неисполнение задания я буду сильно избита, я разволновалась и в спешке поскользнулась, упав с лестницы и сломав пятку. Я растянулась на полу, не в силах пошевелить ногой, в холодном поту из-за стреляющей боли от перелома. Однако надзиратель не проявила ни малейшего интереса. Она сказала, что я притворяюсь и приказала мне встать и продолжать работать, но я физически не могла стоять. Сестра из церкви, отбывавшая срок в той же тюрьме, что и я, увидела, что произошло, и сразу отволокла меня на себе в медпункт. Тюремный врач просто перевязал мне ногу, дал несколько таблеток какого-то дешевого лекарства и отправил обратно. Надзиратель, боясь, что я не смогу выполнить норму, не позволил мне лечиться, поэтому мне пришлось продолжать работу со сломанной ногой. Куда бы мы ни шли на работу, сестра несла меня туда на спине. Поскольку Божья любовь связала наши сердца, сестра, когда имела возможность, беседовала со мной о слове Божьем, чтобы укрепить меня. В самые худшие и самые трудные моменты это было огромным утешением для меня. Я не знаю, сколько раз за этот период я чувствовала себя настолько истерзанной и слабой, что едва могла встать. Мне едва хватало сил дышать, и я так много раз пряталась в одеяло, в слезах молясь Богу, но эти два гимна всегда укрепляли меня и давали мне утешение: «То, что ты способен принять суд, обличение, поражение и переплавку со стороны Божьих слов, более того — что ты способен принять Божьи поручения, было предопределено Богом прежде всех веков, и потому тебе не следует слишком сокрушаться, когда тебя обличают. Никто не может отнять той работы, что была проделана в вас, и тех благословений, что были вам дарованы, и никто не может отнять всего того, что было вам дано. Религиозные люди не выдерживают с вами никакого сравнения. Вы не обладаете экспертными познаниями Библии и не имеете в своем арсенале религиозной теории, но в силу того, что Бог поработал внутри вас, вы обрели больше, чем кто-либо на протяжении веков — и потому это ваше величайшее благословение» («Нельзя нарушать Божью волю» в книге «Следуйте за Агнцем и пойте новые песни»). «На пути к Царству много взлетов и падений. Я колеблюсь между жизнью и смертью средь слез и мучений. Без защиты Бога кто бы смог до сегодня дожить? Он дал нам жизнь в последние дни, нам повезло идти за Христом. Бог смирил Себя, чтобы стать человеком, терпя великий позор. Какой же я человек, если Бога не люблю?.. Бога любя, я не буду сожалеть о том, что следую за Ним. Пусть я слаб и негативен, я все равно буду Бога любить. Я страдаю и дарю Ему любовь, чтоб не причинить Ему горе. Закалка испытаниями — словно золото, закаленное огнем. Мое сердце закалилось в испытаниях; как я мог сердце Богу не отдать? Пусть дорога в небо трудна и будет еще много слез, я должен любить Бога вечно без сожалений» («Песнь о любви к Богу без сожалений» в книге «Следуйте за Агнцем и пойте новые песни»). Божьи слова и Божья любовь спасли меня от глубин безысходности и раз за разом придавали мне мужество продолжать жить. В этом холодном, мрачном аду на земле я испытала тепло и защиту Божьей любви, и я была полна решимости продолжать жить, чтобы отплатить Богу за Его любовь. Как бы сильно я ни страдала, мне необходимо было продолжать; даже если бы у меня осталось только один вздох, я должна была оставаться верной Богу. За три года тюрьмы сильнее всего я была тронута, когда моя сестра дала мне несколько написанных от руки страниц Божьего слова. То, что я могла читать Божье слово в тюрьме, которую контролируют дьяволы, которая охраняется строже, чем военная база Форт-Нокс, было воистину свидетельством безмерной любви и милосердия, которые Бог являл мне. Именно эти Божьи слова укрепляли и наставляли меня, позволяя мне перенести те самые тяжелые времена.

В сентябре 2005 года мой срок подошел к концу, и я наконец могла оставить в прошлом мрачные дни заключения. Выйдя из тюрьмы, я сделала глубокий вдох и от всего сердца поблагодарила Бога за Его любовь и защиту, которые позволили мне пережить мой тюремный срок. Благодаря личному опыту ареста и преследований со стороны коммунистических властей, я знаю теперь, что праведно, а что порочно, что благо, а что нечестиво, что положительно, а что отрицательно. Я определила для себя то, к чему я должна стремиться, ради чего должна отказаться от всего, а также то, что мне следует отвергнуть с ненавистью и проклятиями. Благодаря этому опыту я действительно осознала, что Божье слово есть собственная жизнь Бога, оно наделено сверхъестественной силой, которая может мотивировать жизнь человека. До тех пор, пока человек живет в соответствии с Божьим словом, он способен преодолеть все сатанинские силы и одержать победу даже в самых неблагоприятных обстоятельствах. Слава Богу!