Мы вступили в сегодняшний день благодаря работе Божьей, которая вела нас, и потому остались живы в Божьем плане управления. Тем, что мы пребываем ныне, мы весьма возвеличены Богом, ведь согласно Божьему плану страна большого красного дракона должна быть истреблена. Но Я думаю, возможно, Бог составил еще один план или желает исполнить еще одну часть Своей работы. Так что даже сегодня Я не могу объяснить это четко — это словно неразрешимая загадка. В целом же эта наша группа предопределена Богом, и Я продолжаю верить, что у Него есть еще другая работа среди нас. Давайте все вместе взмолимся Богу: «Да исполнится воля Твоя, и да явишься Ты вновь пред нами, не скрывая Себя, дабы нам яснее видна была слава Твоя и лик Твой». Я постоянно ощущаю, что Бог ведет нас не прямой дорогой ввысь, но извилистым путем, полным рытвин. К тому же, Бог говорит, что чем тернистее путь, тем больше он способен раскрыть наши любящие сердца. Однако проложить такой путь никто из нас не может. Опыт мой таков, что Я исходил много ухабистых, тернистых путей и претерпел много страданий. Временами Я так невероятно горевал, что Мне хотелось кричать, но по сей день Я все иду по этому пути. Я верю, что это путь, по которому ведет Бог, поэтому терплю муки и страдания и продолжаю идти вперед. Ибо так предопределено Богом, и кто может избежать этого? Я не прошу Себе никаких благословений, Я прошу лишь об одном — чтобы Я смог идти надлежащим Мне путем согласно воле Божьей. Я не стремлюсь подражать другим, идти их путем, Я стремлюсь лишь к одному — верно, отдав всего Себя без остатка, до конца пройти назначенный Мне путь. Я не прошу о помощи других — если честно, Я и Сам никому не могу помочь. Похоже, Я ужасно чувствителен в этом отношении. Я не знаю, что думают другие. Ведь Я всегда верил, что то, сколько человеку надлежит претерпеть и сколько пройти своим путем, — все это предопределено ему Богом, и никто на самом деле никому помочь не может. Кто-то из наших ревностных братьев и сестер, возможно, скажет, что во Мне нет любви. Но так уж Я думаю. Люди идут по своему пути, полагаясь на водительство Божье, и Я верю, что большинство Моих братьев и сестер поймут Мои чувства. Я также надеюсь, что Бог намного лучше просветит нас в этом отношении, чтобы любовь наша стала чище, а дружба — ценнее. Да не будет у нас заблуждений в этом вопросе, но да обретем мы большую ясность, чтобы строить межличностные отношения на основе руководства Божьего.

Бог совершил многолетнюю работу в материковом Китае и во всех людях заплатил большую цену, чтобы наконец привести нас к сегодняшнему дню. Я думаю, для того чтобы вывести всех на верный путь, нужно начинать эту работу с самого слабого для всех людей места — лишь тогда возможно преодолеть первые трудности и пойти дальше. Разве так не лучше? Китайская нация, тысячелетиями развращаемая, дожила до нынешнего дня, пройдя через всевозможные «вирусы», надвигающиеся непрестанно, расползающиеся, как чума, — лишь одного взгляда на человеческие отношения достаточно, чтобы увидеть, сколько «бацилл» таится в людях. Богу крайне сложно вершить свою работу на столь плотно замкнутой, «зараженной» территории. Личность людей, их привычки, поступки, любые их проявления в жизни и их взаимоотношения — все превратилось в ошметки, и настолько, что всем человеческим знаниям и культуре Бог вынес смертный приговор. Что уж говорить о разнообразном опыте, который люди получили в своих семьях и в обществе, — все это преступно в глазах Бога. Ведь живущие в этом краю вобрали в себя слишком много заразы. Для них это обычное дело, они не придают этому особого значения. Поэтому, чем более развращены люди в каком-то месте, тем ненормальнее их взаимоотношения. Отношения между людьми полны злого умысла, они строят козни друг против друга и безжалостно убивают друг друга, словно в каком-то бесовском краю, где люди пожирают один другого. В таком жутком месте, где всюду буйствует нечистая сила, совершать Божью работу крайне трудно. Когда Мне предстоит встретиться с людьми, Я молюсь Богу непрестанно, ибо встреча с ними вселяет в Меня ужас, и Я очень боюсь, что Своим характером оскорблю их «достоинство». В сердце Моем постоянно живет страх, что эти нечистые духи учинят произвол, поэтому Я все время молюсь Богу, чтобы Он защитил Меня. Среди всех этих людей можно увидеть всевозможные ненормальные отношения. Я вижу все это — и ненависть в сердце Моем, ибо меж собой люди всегда заняты «делами» человеческими, а для Бога они не оставляют места в своих мыслях. Я всем Своим существом презираю их поведение. В людях материкового Китая нет ничего, кроме развращенного сатанинского характера. Поэтому Богу в Его работе над этими людьми почти невозможно найти в них что-нибудь стоящее. Всю работу совершает Святой Дух, и Он еще больше касается людей и работает в них. Таких людей почти невозможно использовать, то есть никак не сделать так, чтобы работа, в которой Святой Дух касается людей, сочеталась с их содействием ей. Святой Дух неустанно касается людей, но люди по-прежнему очерствевшие и бесчувственные, и знать не знают о том, что совершает Бог. Поэтому работа Бога в материковом Китае сравнима с Его работой по созданию неба и земли. Он заставляет всех людей перерождаться и меняет в них все, ибо в них нет ничего стоящего. Это так ранит сердце! Я часто со скорбью молюсь об этих людях: «Боже, пусть великая сила Твоя явится в этих людях, дабы Дух Твой усиленно коснулся их и дабы эти черствые и слабоумные страдальцы пробудились, вышли из летаргического забытья и увидели день славы Твоей». Да взмолимся Богу все вместе: «Боже! Ниспошли нам милость Свою и заботу Свою о нас, дабы сердца наши всецело обратились к Тебе, и дабы мы могли выбраться с этой нечистой земли, восстать и исполнить то, что Ты доверил нам». Я надеюсь, что Бог, возможно, еще раз коснется нас, дабы мы обрели Его просвещение, и надеюсь также, что Он смилостивится над нами, дабы наши сердца постепенно обратились к Нему и Он обрел нас. Все мы разделяем это желание.

Путь, по которому мы идем, всецело предопределен Богом. Если коротко, Я верю, что обязательно пройду этот путь до самого конца, ибо Бог всегда улыбается Мне, и Меня всегда будто бы ведет Его рука. Поэтому сердце Мое ничем другим не осквернено, и поэтому Я непрестанно пекусь о Божьей работе. Я преданно и всеми силами исполняю все, что Бог поручает Мне, и никогда не вмешиваюсь в дела, не назначенные Мне, как и не вникаю в то, что делают другие, — ибо верю Я, что каждый человек должен идти своим путем, а не вторгаться в чужие дела. Таково Мое мнение. Возможно, оно сложилось из-за Моей личности, но Я надеюсь, что братья и сестры поймут и простят Меня, поскольку Я никогда не осмеливаюсь идти против велений Отца Моего. Я не осмеливаюсь противиться воле Небес. Разве забыли вы: чему быть суждено, того не миновать? Кто-то, возможно, подумает, что Я пекусь лишь о Своих делах. Я же считаю, что пришел специально для того, чтобы исполнить часть Божьей работы управления. Я пришел не для того, чтобы вовлекаться в отношения между людьми, — Я никогда не научусь ладить с другими. Однако, выполняя поручение Божье, Я следую водительству Бога, и у Меня достаточно веры и выдержки, чтобы довести эту работу до конца. Быть может, Я «пекусь лишь о Своих делах», но Я надеюсь, что каждый возьмется попробовать ощутить любовь Божью, справедливую и бескорыстную, а также сотрудничать с Богом. Не ждите второго пришествия Бога в Его величии — это ни для кого не будет благоприятным. Я всегда думаю, что нам надо вот над чем задумываться: «Мы должны всеми силами делать угодное Богу. У Бога разные поручения для каждого из нас — как нам исполнить их?» Ты должен знать, каким именно путем ты идешь — тебе непременно нужно иметь ясность в этом. Раз все вы хотите угодить Богу, почему бы не предать себя Ему? Когда Я впервые молился Богу, то отдавал Ему все Свое сердце целиком. Все окружающие Меня люди — родители, сестры, братья и коллеги — были оттеснены на задний план в Моем сознании силой принятого Мной решения. Для Меня их словно и вовсе не существовало. Ибо Я всегда помышлял или о Боге, или о словах Божьих, или о мудрости Его — все это постоянно пребывало в Моем сердце и было наиболее дорого ему. Поэтому людям, исполненным философских идей о жизни, Я кажусь хладнокровным и бесчувственным. У них сердце болит оттого, как Я веду себя, как Я вершу дела, — от каждого Моего движения. Они бросают на меня странные взгляды, словно личность, которой Я являюсь — это некая неразрешимая загадка. В мыслях они тайком оценивают Мою личность, не зная, что Я буду делать дальше. Как могут какие-либо дела этих людей быть Мне преградой? Может быть, они завидуют или потрясены, или насмехаются, — как бы то ни было, словно с великой алчбой и жаждой Я по-прежнему молюсь перед Богом, будто в мире есть только Я и Он, и никого более. Силы мира внешнего вечно толпятся плотно вокруг Меня, — но во Мне также нарастает чувство умиления перед Богом. В эти тяжкие времена Я склонялся перед Богом: «Боже! Как могу Я противиться воле Твоей? Очи Твои смотрят на Меня как на достойного, как на чеканное золото, и все же Я неспособен укрыться от сил тьмы. Я бы всю жизнь Свою страдал за Тебя, Я бы сделал работу Твою делом жизни Своей, и Я молю Тебя дать Мне подходящее пристанище, дабы Я мог посвятить Себя Тебе. Боже! Я желаю принести Себя в жертву Тебе. Ты хорошо знаешь слабость человеческую, так зачем же Ты скрываешь Себя от Меня?» В тот момент Я был подобен горной лилии, чей никому не известный аромат оживлял ветер. А Небеса рыдали, и сердце мое безутешно плакало — казалось, боль в нем стала лишь сильнее. Силы людские, осадившие Меня, были как гром среди ясного неба. Кто мог понять Мое сердце? И вот Я опять предстал перед Богом и промолвил: «Боже! Неужто никак не исполнить работу Твою на этой нечистой земле? Почему в условиях благоденствия, когда нет нужды и преследований, людей не заботит то, чего хочет Твое сердце? Я хочу расправить крылья, но почему же так трудно улететь? Неужто Ты не одобряешь?» Целыми днями Я плакал из-за этого, и все же Я всегда верил, что Бог утешит Мое скорбное сердце. Никто никогда не понимал Моей тревоги. Возможно, это восприятие напрямую от Бога — Я всегда горел Его работой, и у Меня едва хватало времени передохнуть. По сей день Я все молюсь и говорю: «Боже! Если на то воля Твоя, руководи Мной, дабы Я исполнил еще больше работы Твоей и она распространилась по вселенной и открылась всем народам и всем церквям, и дабы сердце Мое успокоилось немного, и дабы Я жил в месте покоя ради Тебя, где бы Я всю Свою жизнь трудился для Тебя без помех, и мог бы служить тебе, с миром в сердце, до конца Моих дней». Таково желание Моего сердца. Возможно, братья и сестры скажут, что Я возгордившийся безумец. Признаюсь, так и есть: молодые люди не иначе, как «безумцы». Поэтому Я говорю, как есть, не искажая правды. Во Мне ты можешь увидеть все, что присуще характеру молодого человека, но также можешь увидеть, чем Я отличаюсь от других молодых людей — Своим спокойствием и безмятежностью. Я не хочу много говорить об этом: Я верю, что Бог знает Меня лучше, чем Я Сам Себя. Я говорю это от чистого сердца и надеюсь, что братья и сестры не станут обижаться. Поговорим же о словах, что звучат в сердцах наших, взглянем на устремления каждого из нас, сравним наши богобоязненные сердца, послушаем слова, что шепчем Богу, споем прекраснейшую песнь в сердцах своих, и выскажем гордость, переполняющую сердца наши, дабы жизни наши стали прекраснее. Забудем о прошлом и будем смотреть в будущее. Бог откроет нам путь!