Однажды Я пригласил человека гостем в Мой дом, однако он метался взад и вперед из-за Моих призывов — как будто вместо того, чтобы пригласить его, как гостя, Я привел его к месту казни. Поэтому дом Мой был оставлен пуст, ибо человек всегда сторонился Меня и всегда был против Меня насторожен. Это не оставило Мне никаких средств для выполнения части Моей работы, то есть по этой причине Я отменил пир, который Я приготовил для него, ибо человек не пожелал наслаждаться этим пиром, так что Я не стал его принуждать. Однако, человек внезапно ощущает, что его томит голод, поэтому он приходит и стучит в Мою дверь, и просит Меня о помощи. И, видя его в такой затруднительной ситуации, как мог Я не спасти его? Поэтому Я вновь готовлю пир для человека, чтобы он мог насладиться им, и лишь тогда человек сознает, как Я восхитителен, и поэтому начинает полагаться на Меня. Постепенно, по причине Моего отношения к нему он начинает любить Меня «безоговорочно», и более не подозревает, что Я отправлю его в «землю сожжения», ибо воля Моя не такова. И поэтому человек начинает воистину полагаться на Меня, только увидев Мое сердце, что показывает лишь, насколько он «осторожен». И все же Я не отношусь к человеку настороженно из-за его обмана, но сподвигаю сердца людей Своими теплыми объятьями. Разве не этим Я занимаюсь в настоящее время? Разве не это проявляется в людях на нынешнем этапе? Почему они способны делать такие вещи? Почему они охвачены таким чувством? Потому, что они воистину знают Меня? Потому, что они воистину испытывают безграничную любовь ко Мне? Я не принуждаю никого любить Меня, но просто даю им свободу воли, чтобы они сами сделали свой выбор; в это Я не вмешиваюсь и не помогаю им делать собственный выбор по поводу своей судьбы. Люди преисполнились решимости предо Мной, они принесли ее Мне на проверку, и когда Я открыл мешок, в котором содержится «человеческая решимость», Я увидел внутри предметы, хотя и лежащие беспорядочным нагромождением, но все же довольно-таки «изобильные». Люди смотрели на Меня широко открытыми глазами, в глубоком страхе, что Я отберу их решимость. Но из-за человеческой слабости Я не стал выносить суждение сразу же, а вместо этого закрыл мешок и продолжил выполнять ту работу, которую должен сделать. Человек, однако, не входит в Мое водительство вследствие Моей работы, но продолжает тревожить себя вопросом о том, удостоилась ли его решимость Моей похвалы. Я выполнил такую большую работу и сказал так много слов, но пока что человек все еще неспособен уяснить Мою волю, и поэтому от каждого его озадачивающего деяния у Меня голова идет кругом. Почему он никак не может уяснить Мою волю и поспешно поступает так, как ему заблагорассудится? У него сотрясение мозга? Возможно ли, что он не понимает слова, которые Я говорю? Почему он непрестанно действует, устремив свой взор прямо вперед, но неспособен проложить путь и подать пример людям будущего? Был ли кто-нибудь до Петра, кто послужил примером? Разве не под Моим водительством выжил Петр? Почему теперешние люди неспособны на это? Почему, имея пример для подражания, они, тем не менее, неспособны угодить Моей воле? Это показывает, что у человека по-прежнему нет доверия ко Мне, и именно это привело к нынешним печальным обстоятельствам.

Я с удовольствием наблюдаю за летающими в небе птичками. Хотя они и не утверждали свою решимость предо Мной, и у них нет слов, чтобы «предоставить» их Мне, они находят радость в мире, который Я им дал. Человек, однако, неспособен к этому, и его лицо исполнено уныния — может, Я перед ним в неоплатном долгу? Почему у него вечно заплаканное лицо? Я восхищаюсь лилиями, которые цветут на холмах; цветы и травы простираются по склонам, но именно лилии добавляют блеска Моей славе на земле перед наступлением весны — может ли человек достичь хоть этого? Мог ли он свидетельствовать обо Мне на земле до Моего возвращения? Мог ли он посвятить себя ради Моего имени в стране большого красного дракона? Похоже, будто Мои речения наполнены требованиями к человеку — в результате этих требований он питает отвращение ко Мне; он страшится Моих слов, поскольку его тело слишком слабо, и он абсолютно неспособен обрести то, чего Я прошу. Когда Я открываю уста, Я вижу, как люди на земле разбегаются во все стороны, будто пытаясь спастись от голода. Когда Я закрываю Свое лицо, когда Я поворачиваюсь телом, людей тут же охватывает смятение. Они не знают, что им делать, ибо страшатся Моего ухода; в их представлениях день, когда Я уйду — это день, когда с неба грядет катастрофа, день, когда начнется их наказание. То, что Я делаю, однако, совершенно противоположно представлениям человека; Я никогда не поступал согласно представлениям человека, никогда не позволял его представлениям быть созвучными со Мной. Время, когда Я действую — это именно то время, когда обнажается человек. Иначе говоря, Мои действия нельзя измерять человеческими представлениями. От времени творения и до сегодняшнего дня никто так и не открыл «новый континент» в вещах, которые Я делаю; никто так и не уяснил те законы, по которым Я действую, никто так и не отворил нового выхода. Таким образом, сегодня люди так и остаются неспособными ступить на правильный путь — и именно этого им недостает, и именно в это им надлежит войти. От времени творения и до сегодняшнего дня Я никогда еще не начинал такого предприятия. Я просто добавил несколько новых элементов к Своей работе последних дней. Однако даже при столь очевидных обстоятельствах люди так и не способны уяснить Мою волю — разве не именно этого им недостает?

После того, как Я вошел в новую работу, у Меня есть новые требования к человеку. Для человека это представляется так, будто требования прошлого не возымели действия, почему он и забывает их. Каково новое средство, с помощью которого Я работаю? Чего Я прошу от человека? Люди сами способны оценить, было ли то, что они делали в прошлом, в согласии с Моей волей; были ли их действия в пределах того, о чем Я просил. Мне нет нужды проверять все по отдельности; у них есть понимание своего собственного духовного состояния, и поэтому в уме своем они знают границы своих действий, так что Мне нет необходимости говорить им об этом открыто. Когда Я говорю, кое-кто, возможно, преткнется; поэтому Я избегал высказывать эту часть Моих слов, чтобы в результате люди не ослабли. Это ли не великая польза для человеческого стремления? Это ли не великая польза для человеческого прогресса? Кто не желает забыть свое прошлое и устремиться вперед? По причине Своей «беспечности» Я пребываю в неведении относительно того, понимают ли люди, что средства, которыми Я говорю, уже вошли в новую сферу. Помимо этого, будучи так «занят» Своей работой, Я не имел времени поинтересоваться, понимают ли люди тон, которым Я говорю. Поэтому Я прошу только, чтобы люди проявляли больше понимания по отношению ко Мне. Поскольку Я так «занят» Своей работой, Я не в состоянии лично посещать базы Своей работы, чтобы направлять людей, и поэтому Я «мало понимаю» их. В общем, как бы то ни было, Я сейчас начал вести человека к официальному вхождению в новое начало и в новый метод. Во всех Моих речениях люди видели озорство, юмор, и особенно сильный тон насмешки в том, что Я говорю. Поэтому гармония между человеком и Мною непреднамеренно нарушена, что вызвало плотную пелену облаков на лицах людей. Меня, однако, это не ограничивает, но Я продолжаю Свою работу, поскольку все, что Я говорю и делаю, есть необходимая часть Моего плана; все, что говорится Моими устами, помогает человеку, и ничто из того, что Я делаю, не является некой мелочью; все, что я делаю, назидательно для всех людей. Лишь по причине несостоятельности человека Я даю волю и продолжаю говорить. Некоторые люди, возможно, в отчаянье ожидают, что Я выдвину новые требования к ним. Если так, то Я удовлетворяю их потребность. Но есть одно, что Я должен вам напомнить: когда Я говорю, Я надеюсь, что люди обретают больше понимания. Я надеюсь, что они становятся более проницательными, и таким образом могут больше обрести из Моих слов и этим выполнить Мои требования. Ранее в церквях основное внимание людей было сосредоточено на исправлении и сокрушении. Вкушение и питие Моих слов происходило на основе понимания их целей и источника — но сегодняшний день непохож на минувшее, и люди совершенно неспособны уяснить источник Моих речений, и таким образом у них нет шанса на исправление и сокрушение Мною, ибо они потратили всю свою энергию лишь на то, чтобы есть и пить Мои слова. Но даже при этих обстоятельствах они остаются неспособными удовлетворять Моим требованиям, и поэтому Я выдвигаю новые требования к ним: Я прошу, чтобы они вошли вместе со Мной в испытания, чтобы они вошли в обличение. При этом позвольте Мне напомнить вам об одной вещи: это не то, что приводит человека к смерти, а то, чего требует Моя работа, поскольку на нынешнем этапе Мои слова слишком непостижимы для человека, и человек неспособен сотрудничать со Мной — ничего не поделаешь! Я могу лишь сделать так, чтобы человек вошел вместе со Мной в новый метод. Что еще остается делать? Из-за недостатков человека Я также должен войти в тот поток, в который входит человек — разве не Я должен сделать сделать людей совершенными? Разве не Я составил этот план? Хотя другое требование не трудное, оно не вторично по отношению к первому. Моя работа среди группы людей последних дней — это беспрецедентное предприятие, и поэтому, чтобы Моя слава могла наполнить космос, все люди должны претерпеть последнее тяжкое испытание ради Меня. Вы понимаете Мою волю? Это последнее требование, которое Я предъявляю к человеку, то есть Я надеюсь, что все люди могут нести сильное, громогласное свидетельство обо Мне перед большим красным драконом; что они могут пожертвовать собой себя ради Меня в последний раз и в один последний момент выполнить Мои требования. Можете ли вы воистину сделать это? Вы были неспособны угодить Моему сердцу в прошлом — а могли бы вы в один последний момент разрушить этот стереотип? Я даю людям возможность поразмыслить, Я позволяю им тщательно подумать, прежде чем, наконец, дать Мне ответ — разве неправильно сделать так? Я ожидаю от человека отклика, Я ожидаю от него «письма с ответом» — есть ли у вас вера, чтобы выполнить Мои требования?

20 апреля 1992 г.