Чжоу Цин, провинция Шаньдун

В этой жизни я натерпелась страданий. Я совсем недолго была замужем, когда умер мой муж, и тяжкое бремя заботы о семье легло на мои плечи. Так как у меня был маленький ребенок, жилось мне трудно. Я всегда была объектом насмешек и презрения окружающих; слабая и беспомощная, я каждый день проливала слезы, ощущая тяжесть жизни в этом мире. Как раз когда я дошла до самой глубины пессимизма и отчаяния, одна сестра поделилась со мной благой вестью о работе Всемогущего Бога последних дней. Мое сердце наполнилось теплотой, когда я прочитала такие слова Всемогущего Бога: «Когда ты истомился и начинаешь ощущать унылое запустение этого мира, не впадай в замешательство, не плачь. Всемогущий Бог, Хранитель, в любое время с распростертыми объятиями встретит твое прибытие» (Слово, том I. Божье явление и работа. Воздыхания Всемогущего). Бог обращался ко мне, как любящая мать, и я почувствовала, что наконец нашла свой дом, обрела поддержку и место покоя для моего духа. С тех пор я читала Божьи слова каждый день. Я узнала, что Бог — источник всей жизни, что Бог повелевает судьбой каждого человека и что Всемогущий Бог — это единственная поддержка и спасение для человечества. Чтобы постигать больше истины, я активно посещала церковные собрания. В Церкви Всемогущего Бога я увидела, насколько братья и сестры просты и открыты друг с другом. С ними мне было легко, я чувствовала больше свободы в сердце, счастье и радость, которых раньше никогда не было. Поэтому у меня появились уверенность и надежда на будущее. Я стала исполнять свои обязанности в церкви, чтобы воздать за Божью любовь. Однако, к моему удивлению, коммунистический режим просто не позволяет никому верить в истинного Бога или следовать по верному пути, поэтому я подверглась жестоким и бесчеловечным арестам и преследованиям со стороны КПК просто за свою веру.

Однажды днем в декабре 2009 года я занималась стиркой дома, как вдруг пять или шесть полицейских в штатском ворвались ко мне во двор. Один из них закричал: «Мы из отряда уголовной полиции, наша задача — борьба с верующими во Всемогущего Бога!» Не успела я прийти в себя, как они начали переворачивать все в моем доме вверх дном, как банда грабителей. Они прошерстили весь дом изнутри и снаружи и конфисковали несколько найденных книг о вере в Бога, DVD-плеер и два CD-плеера. Затем они сопроводили меня в полицейскую машину и отвезли в полицейский участок. По дороге я вспоминала, как братья и сестры описывали аресты и жестокие пытки злобных полицейских, и мое сердце сжималось; мне было так страшно. В отчаянии я от всего сердца помолилась Богу: «Всемогущий Бог! Я чувствую себя такой слабой. Мысль о пытках меня пугает. Пожалуйста, дай мне веру и силы и удали мой страх». После молитвы я вспомнила два отрывка из Божьих слов: «Пребывающие во власти со стороны могут казаться устрашающими, но не бойтесь, ибо это происходит потому, что в вас мало веры. Как только вера ваша возрастет, ничто не будет слишком сложным» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале эпохи, глава 75). «Во всех Моих планах большой красный дракон — это Моя противоположность, Мой враг и также Мой слуга, а потому Я никогда не смягчал Свои „требования“ к нему» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, глава 29). Размышляя над Божьими словами, я поняла, что я боюсь жестоких пыток сатаны, потому что не обладаю настоящей верой в Бога. «На самом деле Божья работа совершается и на фоне дел сатаны», — подумала я. «Каким бы жестоким и яростным ни был сатана, он все равно в руках Бога и не может не подчиняться Божьему планированию и обустройству. Более того, чем жестче и яростнее сатана, тем больше мне нужно полагаться на свою веру, чтобы свидетельствовать о Боге. В этот решающий момент мне совсем нельзя поддаваться деспотической власти сатаны, я должна полагаться на веру и силу, которые дает мне Бог, чтобы победить сатану». С такими мыслями мне уже не было так страшно.

Когда мы добрались до полицейского участка, двое полицейских, не говоря ни слова, надели на меня наручники, пиная и подталкивая, привели меня на второй этаж и огрызнулись: «С такими как ты у нас особое обращение!» В глубине я понимала, что это «особое обращение» означает пытки. И тогда я снова стала молиться Богу в своем сердце, я не смела оставить Бога ни на мгновение, боясь, что потеряю Его заботу и защиту и попадусь в коварные уловки сатаны. Как только я вошла в камеру для допросов, один из злобных полицейских приказал мне встать на колени. Когда я не послушалась, он сердито ударил по моим ногам сзади, и я невольно упала на колени. Затем меня окружили и начали бить и пинать, пока у меня не закружилась голова и не помутнело в глазах. Из носа и рта потекла кровь. Однако они не остановились и приказали мне сесть на пол, а передо мной поставили стул. Затем один из злобных полицейских начал сильно бить меня по спине. Каждый раз, когда он меня бил, я ударялась о стул головой и лицом. Голова звенела, а боль была невыносима. Один из полицейских злобно усмехнулся и сказал: «Тебя кто-то выдал. Если ты не начнешь говорить, мы забьем тебя до смерти!» С этими словами он ударил меня прямо в грудь. Боль была такой сильной, что я долго не могла дышать. Другой полицейский закричал: «Ты что, Лю Хуланью какой-то себя возомнила? Рано или поздно мы выбьем из тебя правду!» Банда злобных полицейских всячески мучила меня, останавливаясь только, чтобы передохнуть. Как раз когда я подумала, что мне позволят немного отдышаться, вошел полицейский около пятидесяти лет и попытаться ввести меня в заблуждение, изображая «доброго полицейского». «Нам сейчас сообщили, что ты лидер церкви. Думаешь, мы не сможем предъявить тебе обвинение, если ты не заговоришь? Мы давно за тобой следим и арестовали тебя только потому, что теперь у нас есть достаточно доказательств. Говори!» Я была потрясена, услышав его слова. «Неужели правда?» — подумала я. «Если кто-то действительно стал Иудой и выдал меня, то разве им уже не известно обо мне все? Получится ли у меня ничего им не рассказывать? Что мне делать?» В отчаянии я вспомнила слова Всемогущего Бога: «Ты думаешь о всей обретенной тобой благодати, о всех словах, которые ты слышал — возможно ли, что ты их слушал напрасно? Кто бы ни убегал, ты не можешь. Другие люди не веруют, но ты должен. Иные оставляют Бога, ты же должен держаться Бога и свидетельствовать о Нем. Другие клевещут на Бога, но ты не можешь. Каким бы нелюбезным ни был Бог по отношению к тебе, ты в любом случае должен правильно относиться к Нему. Ты должен воздать Ему за любовь, и ты должен иметь совесть, поскольку Бог неповинный. То, что Он пришел на землю с небес, чтобы работать среди людей, уже было великим уничижением. Он свят — без малейшей скверны. Прийти на землю скверны — какое унижение Он перенес? Работа в вас делается ради вас» (Слово, том I. Божье явление и работа. Значимость спасения потомков Моава). Каждое слово Божье вонзалось в мое бесчувственное сердце укором совести. Я думала о том, как я много лет следовала за Всемогущим Богом, как наслаждалась бесконечной Божьей любовью и теплом, получала от Бога жизнь с избытком, познала истины, которые на протяжении всей истории никому не были ведомы, постигла смысл и ценность жизни и избавилась от своего темного прошлого, полного боли, уныния и отчаяния. Бог дал мне такую огромную любовь — как я могла забыть об этом? Как я могла колебаться и даже подумывать предать Бога, услышав, что кто-то другой предал Его? С этими мыслями я продолжала плакать, ненавидя себя за отсутствие совести и человечности. Всякий раз, когда кто-то проявлял ко мне доброту, я искала всевозможные способы отплатить добром. Бог же дал мне столько благодати и благословений, даровал мне такое великое спасение, а моя совесть остается бесчувственной. Мне не только не пришла мысль отплатить Богу, но, оказавшись в отчаянных обстоятельствах, я даже подумывала предать Бога. Я доставила столько обиды сердцу Божьему! В тот момент я почувствовала очень глубокое раскаяние за свое колебание. Если кто-то другой в самом деле предал Бога, то Бог сейчас точно оскорблен и опечален, и я должна стараться утешить Божье сердце своей верностью. А я так эгоистична и презренна, что не только не стою на стороне Бога, но и думаю предать Бога, чтобы только продолжать влачить жалкое и низкое существование. Я думала лишь о себе, не имея ни совести, ни благоразумия, из-за меня Божье сердце так опечалено, и Он так меня ненавидит! Упрекая себя и раскаиваясь, я про себя помолилась Богу: «Всемогущий Боже! Мне так не хватает совести и человечности! Ты дал мне столько любви и благословений, а я даю Тебе взамен только боль и печаль. Боже! Спасибо Тебе за водительство, благодаря которому я узнала, как мне поступать. И сейчас я хочу на самом деле поступить так, как угодно Тебе. Как бы сатана ни мучил меня, я скорее умру, чем перестану свидетельствовать о Тебе, я никогда не предам Тебя!» Злобный полицейский увидел, как сильно я плачу, и подумал, что я готова «расколоться». Он подошел ко мне и с напускной мягкостью сказал: «Расскажи, что нам надо знать. Скажешь и сможешь пойти домой». Я прямо посмотрела на него и в ярости ответила: «Я никогда не предам Бога!» Мои слова взбесили его, он начал бить меня по лицу и истерично кричать: «Так ты предпочитаешь кнут, а не пряник? Я пытался отпустить тебя с достоинством, а ты так отвечаешь мне. Думаешь, мы ничего не можем с тобой сделать? Если ты не исправишься, запрем тебя в тюрьме на пять лет, а твоему ребенку не разрешат ходить в школу». Я ответила: «Если мне надо провести пять лет в тюрьме, то мне просто придется это вытерпеть. Вы можете не дать моему ребенку ходить в школу, но его судьба останется его судьбой. Я подчинюсь Божьему владычеству». Бесовская банда разозлилась еще больше, один из них схватил меня за воротник и затащил на бетонную платформу. Меня заставили сесть на пол и вытянуть ноги. Один полицейский наступил на одну ногу, а другой подставил колено мне к спине, резко вывернув обе руки назад. Руки сразу же невыносимо заболели, как будто обе были сломаны, а голова невольно двинулась вперед и ударилась о бетонную платформу, сразу же появилась огромная шишка. Тогда была середина зимы, дули холодные ветры, пробирающие до костей, любая капля воды сразу же превращалась в лед, а эти полицейские-злодеи мучили меня так, что я обливалась потом, и моя одежда насквозь промокла. Видя, что я все равно не сдаюсь, они сорвали с меня куртку с хлопчатобумажной подкладкой и заставили меня лечь на спину на холодный пол в одном тонком белье, а сами продолжали допрашивать меня. Так как я все равно не отвечала ни на один из их вопросов, они снова начали пинать меня. Эта банда бесов пытала меня до наступления вечера, они все очень устали, но так ничего не добились от меня. Уходя на ужин, они угрожали мне: «Если вечером снова будешь молчать, просто пристегнем тебя наручниками к «тигровой скамье» и оставим замерзать до смерти!» С этими словами они в гневе ушли. Тогда я испугалась и подумала: «Какие еще пытки приготовили мне эти злобные полицейские? Смогу ли я продержаться?» Особенно вспоминая об их яростных лицах и сценах, когда они мучили меня, я чувствовала еще большее отчаяние и беспомощность. Я боялась, что не смогу вынести жестокие пытки и что предам Бога, и поэтому я продолжала молиться Богу. В тот момент Божьи слова напомнили мне: «Если мысли наши робкие и боязливые, нас дурачит сатана, который боится, что мы пересечем мост веры, чтобы войти в Бога» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале эпохи, Глава 6). Слова Божьи прояснили мой разум, и я поняла, что мой страх — из-за того, что сатана обманул меня, и от этого я утратила веру в Бога. Еще я поняла, что мне действительно нужно пережить такую ситуацию, чтобы обрести закалку и назидание, иначе у меня никогда не будет настоящей веры в Бога. Более того, я поняла, что в этих трудностях я сражаюсь не одна, на моей защите стоит Всемогущий Бог. Затем я вспомнила, что когда израильтяне вышли из Египта, египетские воины преследовали их до самого Красного моря. К тому времени пути назад не было, и они послушались Божьего слова и, полагаясь на свою веру, стали переходить Красное море. К их удивлению, Бог разделил Красное море, сделав его сушей. Они благополучно перешли море и избежали преследования и погибели от египетских воинов. То же самое сегодня происходит и со мной в этих жестоких пытках, которые мне устроили служащие КПК полицейские. Если я имею веру и полагаюсь на Бога, я обязательно смогу победить сатану! Таким образом сила возвратилась в мое сердце, и я уже не чувствовала робости и страха. Я помолилась Богу в сердце: «Всемогущий Боже! Я хочу сражаться с сатаной, полагаясь на Тебя, чтобы никогда больше не испугаться перед произволом этих нечестивых полицейских! Я буду свидетельствовать о Тебе!» В это опасное время Всемогущий Бог не только стал моей мощной поддержкой, но и проявил милость и сострадание к моей слабости. В тот вечер полицейские не пришли меня допрашивать, и я спокойно провела ночь.

Рано утром на следующий день пришли несколько полицейских со взглядом убийц и начали запугивать меня: «Не будешь нас слушаться, поплатишься! Ты узнаешь у нас вкус смерти! Твой Всемогущий Бог не сможет тебя спасти. Будь ты хоть Лю Хуланью, этого ты не выдержишь! Если не начнешь говорить, живой не выйдешь!» Затем они снова заставили меня снять стеганную куртку и во время допроса лежать на холодном полу. Видя зловещий взгляд каждого из них, обращенный на меня, я могла лишь отчаянно призывать Бога и просить Его сохранить меня твердой в моем свидетельстве. Видя, что я продолжаю молчать, они наполнились гневом. Один из полицейских начал яростно бить меня по голове папкой, пока у меня не закружилась голова. Ударяя меня, он обзывал меня грязными словами и грозил мне: «Пусть сегодня узнает, каково это на плаху идти. В какую школу ходит ее сын? Сообщите директору школы и приведите сюда ее сына. Надо, чтобы она пожалела, что не умерла». Потом меня допрашивали о вещах, которые нашли у меня дома, но поскольку я не отвечала так, как они хотели, меня начали бить папкой по губам, пока из уголков губ не потекла кровь. Потом меня яростно били по всему телу, остановившись только, когда устали. В тот момент в комнату зашел полицейский и увидел, что я так и не созналась, а затем четыре или пять полицейских подошли ко мне, расстегнули мои наручники, а затем снова застегнули их за спиной. Меня заставили сидеть перед большим столом, при этом голова была на уровне края стола, а ноги вытянуты вперед. Когда они считали, что ноги недостаточно прямы, они вставали на них, при этом давили мне на плечи. Они подолгу задирали вверх мои руки, скованные наручниками за спиной, и заставляли находиться в указанной позе абсолютно неподвижной. Стоило мне опуститься вперед, как я ударялась головой об стол, если двигалась влево, вправо или назад, меня сильно наказывали. Такая мерзкая тактика причиняла мне такую боль, что я просто хотела умереть, я кричала так сильно, что кровь стыла в жилах. Только увидев, что я близка к смерти, они отпустили меня и позволили мне лечь на пол. Через некоторое время эта банда бесчеловечных бесов начала пытать меня и снова причинять мне боль. Четверо или пятеро злобных полицейских встали мне на ноги и на руки, чтобы я не могла двигаться, потом зажали мне нос и сжали щеки, чтобы заставить меня открыть рот, и стали вливать в меня холодную воду. Задыхаясь, я отчаянно трепыхалась, но меня не отпускали, и я постепенно потеряла сознание. Не представляю, как долго я была без сознания, но вдруг я очнулась, захлебываясь водой, и начала кашлять изо всех сил. Вода шла изо рта, из носа и ушей, в груди была сильная боль. Единственное, что я чувствовала, — это полная тьма вокруг меня, мне казалось, что глаза выскочат из орбит. Я задыхалась, могла только выдыхать, но не вдыхать. Мои глаза опустели, казалось, смерть скоро придет за мной. Жизнь моя висела на волоске, но вдруг меня сотряс еще один бурный приступ кашля и судорог, и я смогла выплюнуть немного воды. Это принесло небольшое облегчение. Один из злобных полицейских рывком за волосы заставил меня сесть и резко дернул наручники. Затем он приказал одному из своих подчиненных принести электрошоковую дубинку. К моему удивлению, вернувшись, подчиненный сказал: «Я нашел только четыре. Две из них не работают, а две других нужно зарядить». Услышав это, полицейский закричал, задыхаясь от злости: «Такого тупицу, как ты только о чем-то просить! Принеси воды с перцем чили!» Я постоянно молилась Богу в своем сердце, просила Его защитить меня, чтобы я смогла преодолеть все жестокие пытки, которым подвергали меня эти злобные полицейские. Именно в тот момент произошло что-то неожиданное: один из полицейских сказал: «Это слишком. Мы уже много ее пытали. Перестаньте». После этих слов полицейский был вынужден остановиться. В тот момент я действительно почувствовала господство и власть Бога над всем, ведь именно Бог защищал меня и давал мне эту передышку. Однако эти злобные полицейские еще не готовы были меня отпустить. Они снова отвели мне руки за спину и надели на меня наручники, затем встали мне на ноги и изо всех сил дернули руки в наручниках вверх. Я чувствовала только невыносимую боль, как будто руки сломались, и я кричала без остановки. В своем сердце я продолжала призывать Всемогущего Бога, не осознавая, я произнесла: «Всемо...», но потом сразу понизила голос и просто сказала: «Все, что знаю... Я расскажу вам все, что знаю». Эта банда подумала, что я действительно хочу рассказать им все, и поэтому они отпустили меня и заорали: «Мы — профессиональные следователи. Даже не думай нас обмануть. Если не будешь слушаться и не расскажешь нам все, даже не рассчитывай выжить и даже выйти отсюда. Мы дадим тебе время подумать!» Их пытки и угрозы просто сокрушили меня, и я подумала про себя: «Я не хочу умирать здесь, но я не хочу и предавать Бога или выдавать церковь. Что мне делать? Что если я расскажу им об одном брате или сестре?» Но вдруг я поняла, что никогда не смогу этого сделать, что рассказать им что-нибудь означало бы предать Бога, стать Иудой. В своем страдании я молилась Богу: «Боже! Что мне делать? Пожалуйста, просвети меня и направь, и дай мне силы!» После молитвы я вспомнила следующие Божьи слова: «Церковь — Мое сердце.» «Вы должны жертвовать всем, чтобы защитить Мое свидетельство. Это будет целью ваших действий — не забывайте это» (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале эпохи, Глава 41). «Да, — подумала я. — Церковь — это сердце Божье. Выдать брата или сестру — значит принести хаос в церковь, а это больше всего огорчает Бога. Я не должна делать что-то, что может нанести вред церкви. Бог пришел на землю с небес, чтобы трудиться, чтобы спасти нас, а сатана с жадностью следит за избранными Божьими, тщетно надеясь поймать нас всех сразу и уничтожить церковь Божью. Если я выдам своих братьев и сестер, разве не позволю я этим исполниться коварному замыслу сатаны? Бог так благ, и все, что Он делает с человеком, Он делает из любви. Я не должна причинять боль Божьему сердцу. Сегодня я ничего не могу сделать для Бога, поэтому прошу только твердости в свидетельстве, чтобы отплатить за Божью любовь, — это единственное, что я могу сделать». Как только я поняла Божью волю, я помолилась Богу: «Боже! Я не представляю, какие еще пытки мне приготовили. Ты знаешь, что мое духовное состояние так слабо и что я часто чувствую робость и страх. Но я верю, что Ты держишь все в Своих руках, и в Твоем присутствии я хочу принять решение стоять в свидетельстве за Тебя, даже ценой собственной жизни». Как раз в тот момент один из злобных полицейских гневно закричал на меня: «Обдумала уже? Если не послушаешься и не расскажешь нам обо всем, то я гарантирую, что ты умрешь здесь сегодня! Даже всемогущий Бог не может спасти тебя!» Я крепко сжала глаза и, изо всех сил цепляясь за свою решимость свидетельствовать ценой собственной жизни, я не сказала ни слова. Полицейские скрежетали зубами в ярости, они набросились на меня, постоянно унижали и мучили меня, как и раньше, пиная и избивая меня. Они жестоко били меня по голове, пока голова не закружилась. Все потемнело в глазах, казалось, голова раскололась. Я постепенно поняла, что не могу двигать глазами, тело онемело от боли, и я ничего ясно не слышу. Я воспринимала только их голоса, которые казались далекими. Однако мой ум был предельно ясен, и я молчаливо повторяла такие слова: «Я не Иуда. Я умру, но не стану Иудой...» Не представляю, сколько времени прошло, но, очнувшись, я увидела, что я вся вымокла в воде, и четверо или пятеро злобных полицейских сидели на корточках вокруг меня, будто проверяя, жива я или мертва. Взглянув на этих бандитов в форме, которые были не лучше зверей, я почувствовала, как во мне растет возмущение: и это «народная полиция», которая «любит людей, как собственных детей»? И это они — блюстители закона, «служащие справедливости, карающие зло и содействующие добрым делам»? Да все они просто бесы и адские чудовища! Именно тогда я вспомнила отрывок из проповеди: «Большой красный дракон яростнее и неистовее всех противится Богу и нападает на Него, и это жестоко и ужасно вредит избранникам Бога — это факт. Большой красный дракон преследует и неволит избранных Божьих, и какова его цель в этом? Он желает полностью искоренить Божье дело последних дней и избавиться от Божьего возвращения. Таково лукавство большого красного дракона, это хитрая уловка сатаны» («Проповеди и беседы о вхождении в жизнь»). Глядя на свою ситуацию в свете этих слов, я предельно ясно увидела, что коммунистический режим — это воплощение сатаны, это зло, которое изначально противостоит Богу. Потому что только диавол-сатана ненавидит истину и боится истинного света, и желает изгнать пришедшего истинного Бога; потому что только он может безжалостно вредить и бесчеловечно истерзать тех, кто следует за Богом и идет верным путем. Бог ныне стал плотью и пришел совершить Свою работу в логове сатаны, Это Бог устроил такую ситуацию, чтобы я, так глубоко обманутая сатаной, могла осознать, что он вредит людям и губит их, но что есть свет за его темной властью и что есть истинный Бог, который заботится о нас и наших нуждах день и ночь. Пришествие Всемогущего Бога принесло мне истину и свет и позволило мне наконец увидеть бесовское обличие коммунистического режима, который каждый день выставляет себя «великим, славным и правым», пробуждая во мне лютую ненависть к правительству компартии. Его пришествие также позволило мне осознать смысл и ценность стремления к истине и увидеть светлый путь жизни. Чем больше я об этом думала, тем больше понимала и чувствовала, что внутри меня поднимается сила, которая помогает мне принять жестокие пытки полицейских. Моя физическая боль тоже уменьшилась, и в глубине души я знала, что я с Божьей защитой и помощью выдержала попытки полицейских выбить из меня признание при помощи пыток.

В итоге полицейские увидели, что ничего не могут от меня добиться, поэтому предъявили мне обвинение в «нарушении общественного порядка» и сопроводили в следственный изолятор. В таких местах коммунистический режим заставляет заключенных работать целыми днями как машины, без остановки. Каждую ночь я не спала и пяти часов, и каждый день я была настолько измучена, что казалось, все тело разваливается на кусочки. Несмотря на это, сотрудники изолятора никогда не давали мне есть полную порцию. Каждый раз мне давали только две маленьких булочки и немного овощей без капли масла. За все время, что я провела в изоляторе, злые полицейские несколько раз приходили меня допрашивать. В последний раз, когда они допрашивали меня, они сказали, что меня приговорят к двум годам исправительных работ. Я смело спросила их: «Разве в государственном законодательстве не предусмотрена свобода вероисповедания? Зачем приговаривать меня к двум годам исправительных работ? Я больна. Если я умру, что будут делать мои дети и родители? Если они останутся без присмотра, то умрут с голоду». Полицейский в возрасте около пятидесяти лет сказал: «Тебе вынесут приговор, потому что ты нарушила государственный закон, и доказательства неопровержимы!» Я ответила: «Вера в Бога — это хорошо. Я не совершаю убийства, не совершаю поджога, не делаю ничего плохого. Я просто хочу быть хорошим человеком. Так почему же вы не позволяете мне исповедовать мою веру?» Мой ответ привел их в ярость, и один из них подошел ко мне и дал мне пощечину, от которой я упала на пол. Меня заставили лечь. Один из них взял меня за плечи, а другой — за ноги. Еще один встал мне на лицо своими кожаными ботинками и бесстыдно заявил: «Так совпало, что сегодня базарный день. Мы тебя разденем догола и поведем перед всеми!» С этими словами он наступил ногой мне на живот и на грудь. Одной ногой он встал мне на грудь, а другой угрожающе замахивался и несколько раз вставал мне на бедра. Мои брюки разорвались, швы в промежности тоже разошлись. Мне было так стыдно, что из глаз постоянно текли слезы, и я чувствовала, что теряю присутствие духа. Я больше не могла выносить таких унижений от этих бесов. Я чувствовала, что так жить невыносимо, и я предпочла бы умереть. Чувствуя эту ужасную боль, я вспомнила Божьи слова: «Пришло время нам воздавать Богу за Его любовь. Хоть мы и подвергаемся немалым насмешкам, злословию и преследованиям, потому что следуем путем веры в Бога, Я считаю этот вопрос важным. Это вопрос славы, не позора. Как бы там ни было, данные нам благословения — вовсе не пустяк» (Слово, том I. Божье явление и работа. Путь... (2)). «Блаженны изгнанные за правду» (Мф. 5:10). Слова Божьи сразу взбудоражили память. «Да, — подумала я. — Боль и унижение, что я испытываю сегодня, имеют особое значение и ценность. Я страдаю, потому что верю в Бога и иду правильным путем, страдаю ради обретения истины и жизни. Это страдание не позорно, это благословение от Бога. Просто я не понимаю Божьей воли, и когда я терплю боль и унижение, я хочу умереть, чтобы положить этому конец. Я совсем не вижу Божьей любви или благословений. Разве я не причиняю горе Богу?» Думая так, я почувствовала себя в долгу перед Богом и молча приняла решение: «Как бы эти бесы ни стыдили и ни мучили меня, я никогда не стану кланяться сатане. Даже если у меня останется только один вздох, я все равно потрачу его на свидетельство о Боге, я ни за что не разочарую Бога». После двух дней и ночей пыток они так ничего от меня не добились, и поэтому меня отправили в городской изолятор.

В изоляторе я думала обо всем, что пережила за последние несколько дней. Постепенно я поняла, что такие преследования и невзгоды — это еще более глубокая Божья любовь и спасение для меня. Бог хотел использовать эту ситуацию, чтобы закалить мою волю и решимость пострадать, и дать мне истинную веру и любовь, чтобы я научилась быть послушной в таких тяжелых обстоятельствах и могла свидетельствовать о Нем. Почувствовав Божью любовь, я вспомнила, как я снова и снова ослабевала и бунтовала, когда меня жестоко пытали, и поэтому я пришла к Богу в глубоком раскаянии: «Всемогущий Бог! Я так слепа и невежественна. Я не узнала Твоей любви и благословений, но всегда думала, что физические страдания — это плохо. Теперь я вижу, что все, происходящее со мной сейчас, это Твое благословение. Хотя это благословение не укладывается в мои представления и со стороны может показаться, будто моя плоть страдает от боли и унижения, на самом деле, это Ты даруешь мне самое драгоценное сокровище жизни — свидетельство Твоей победы над сатаной. Более того, так Ты показываешь мне самую истинную, самую реальную любовь. Боже! Мне нечем отплатить Тебе за Твою любовь и спасение. Я могу лишь отдать Тебе свое сердце и стерпеть всю эту боль и унижение ради того, чтобы стоять неколебимо и свидетельствовать о Тебе!»

Полной неожиданностью стало то, что как раз когда я приготовилась отправиться в тюрьму и приняла решение угождать Богу, Бог открыл мне путь выхода. На тринадцатый день в изоляторе Бог побудил моего родственника пригласить полицейских и подарить им подарки, что обошлось ему в 3000 юаней. Он также передал 5000 юаней полицейским, чтобы те выпустили меня под залог до суда. Когда я вернулась домой, то увидела, что плоть у меня на ногах омертвела от того, сколько злые полицейские наступали мне на ноги. Она огрубела и почернела, и на восстановление ушло три месяца. Пытки, которым меня подвергли полицейские, также нарушили работу мозга и сердца, последствия чувствуются до сих пор. Я по сей день переживаю мучения этих страданий. Если бы не Божья защита, я, возможно, была бы парализована и прикована к постели, и то, что теперь я могу жить нормальной жизнью, — целиком и полностью заслуга великой любви и защиты Божьей.

Испытав такие гонения и невзгоды, я по-настоящему узрела богопротивную, бесовскую сущность компартии. Я также ясно увидела, что это лукавый, это непримиримый враг Бога. Глубоко в моем сердце ненависть к ней не охладевает. В то же время я обрела более глубокое понимание Божьей любви, я осознала, что вся работа, которую Бог совершает в людях, делается для их спасения и из любви к ним. Бог являет нам Свою любовь не только через благодать и благословения, но, что важнее, Он являет ее через страдания и невзгоды. Твердо выстояв все жестокие пытки и оскорбления, которые изливали на меня полицейские, и, обретя возможность выйти из логова бесов, я по-настоящему осознала то, что все это произошло, потому что слова Всемогущего Бога давали мне веру и силу. Более того, я была вдохновлена любовью Всемогущего Бога, которая позволила мне шаг за шагом одолеть сатану и свободно выйти из логова бесов. Благодарение Богу за Его любовь ко мне и спасение! Вся слава и хвала Всемогущему Богу!